Все мы в душе считаем себя патриотами. Проявления патриотизма у каждого разные — георгиевские ленты на баннерах или машинах, на груди или на дамской сумочке. Видела, как один известный актеро-певец однажды завязал, как бантиком, свою гриву, и вещал что-то с экрана, каналья. Наверное, думал, что выглядит очень патриотично.

Волей судьбы наши дороги пересеклись недавно с замечательными людьми — ребятами из поискового движения “Кубанский плацдарм”. До этого дня для меня со словом “поисковик” ассоциативным рядом выстраивались либо молодежные организации под эгидой административных ресурсов, либо “чёрные копатели”, о которых не слышал только ленивый.





В Крымском районе во время войны шли тяжёлые бои и даже спустя почти восемь десятилетий нет-нет, да всплывает горестная находка в виде безымянных захоронений, либо остатков военной техники.
Как распорядится такими находками — есть разные варианты. Один решит, что это его личный трофей, другой поставит под сомнение необходимость определения личности погибших героев (столько лет прошло)… К парням из “Кубанского плацдарма” это точно не имеет отношения. Все своё свободное время и деньги они жертвуют на восстановление исторической справедливости.

В культовую дату — день седьмого ноября, бывший ранее красным днём календаря, мы присоединились к участникам операции по извлечению из недр реки Адагум останков военного самолёта.

Взяли лопаты, бензопилу, ручную лебёдку и большое ведро. Подъехали чуть позже основного состава. По звуку работающей бензопилы определили направление движение и через заросли двинулись на место. Работы уже начались. Практически в русле реки. Говорят, несколько десятилетий назад река Адагум была судоходной.



Сейчас она покрылась илом и сильно обмелела. Это дало возможность определить с помощью металлоискателя где именно находятся останки самолета.





Чтобы углубиться в недра реки, сделали запруду, используя частокол из сухостоя, и, постоянно вычерпывая прибывающую воду, копали в несколько рук.





Глядя на светлые лица работающих, мне казалось, что это начало двадцатого века, какая-нибудь комсомольская стройка на пределе человеческих сил, подкреплённая мощной коммунистической идеологией и пропагандой.





Подъехавшее телевидение напомнило, что сейчас другая эпоха. Парень-оператор, глядя на свои чистенькие цветные кроссовки, спросил громко, есть ли у кого резиновые сапоги. Все резиновые сапоги были заняты ногами. Выбрав местечко почище и посуше, телевизионщики начали съемку.
Понимаю, что освещение событий необходимо. Также, как и прямая помощь властей. Ведь даже самый маленький экскаватор, помпа для откачивания воды помогли бы работать продуктивнее.

Алексей Кривопустов, руководитель Туапсинского филиала отряда, рассказывает о том, что даже информацию из архивов от тех, что по долгу службы этим занят, получить практически невозможно. Почему так?







Почему мы «делаем ракеты», по многим позициям «впереди планеты всей», но памяти своих предков часто недостойны?
Это нужно не павшим за мирное небо, им уже все равно, но если дети, внуки, правнуки героев забудут их имена, то теряется смысл самого подвига…

За каждым именем на обелиске стоит человек, который так же, как мы, радовался солнцу, любил своих близких. С какой болью рассказывал Алексей о найденных недавно останках, которые до сих пор хранятся… дома. У поисковиков есть мнение, что это легендарная летчица-штурмовик Варвара Ляшенко. Несмотря на то, что её могила уже существует на Всехсвятском кладбище Краснодара.
Генетическая экспертиза, которая стоит всего! 20 тысяч рублей, помогла бы определить истину.
Неужели, проще пополнить могилу неизвестного солдата ещё одним безымянным?!

Алексей рассказывал о Варваре Ляшенко так, как будто это девчонка из соседнего двора, его хорошая знакомая. А я думала, глядя на работающих в грязи ребят, что так же выглядели наши защитники Родины.
Люди во все времена одинаковы.

Двигатель самолета не достали. Не позволила река и время — поисковики работали, не переставая, более шести часов. Работы будут продолжены. В любом случае.





Уезжая, увидели, что самые отчаянные «стахановцы» грузятся в подготовленную для бездорожья Нивку, всю в наклеечках с соревнований.
Так это джиперы?
Оказалось, нет.

Водитель Серега рассказал, что ездил несколько раз на соревнования, засаживал машину в грязь, мял её и ломал… А однажды случайно попал на поисковую операцию.
С тех пор он здесь. С пользой для всех. С моральным удовлетворением для себя.

Мы уезжали. Я не смогла пройти просто так мимо ребят, которые весь день работали в холодной грязной воде на глубине до двух метров. Я подошла и сказала, что они настоящие герои.
— Нет, — ответил мне один из ребят, — не герои мы. ГЕРОЙ ЛЕЖИТ ТАМ! — и указал рукой на место падения самолета.