«Абхазия, Абхазия, страна души моей!» — Н.Кушнаревич.

Так получилось, что время для отдыха мы смогли выкроить только к 9 мая. Поэтому пришлось менять планы, компанию и направление.

Изложение моё будет не столь виртуозно, сколь вероятно кому-нибудь пригодится.

Накануне поездки мы с Виталиком допоздна засиживались за компьютером, читая отчёты, рассматривая в Гугле дорожки и тропинки, отбирая те места, которые хотелось посетить.
В итоге получилось примерно следующее — озеро Амткел и Шакуранские водопады, Моквский собор, пещера Абрскила, Гупский водопад, гейзер и горячие источники в Кындыге, Ткуарчал, Акармара, радоновые источники, Бедийский храм. Всё это — Восточная Абхазия. Там, где не очень-то развит туризм и не много отдыхающих. В общем, район от Сухума и далее к границе с Грузией.

Мы не знали, одни ли мы едем или найдутся попутчики, поэтому на случай экстренных ситуаций был составлен список с телефонами, к кому можно обратиться за помощью.

В первую очередь в Гагре — друг Тимура Лёва (теперь уже и наш друг),
в Сухуме Серёга Пушкин — джипер-спортсмен и очень надёжный и порядочный человек,
за Сухумом в с. Аракич — однокурсники наших соседей, когда-то беженцев из тех мест,
и, наконец, местный житель Тамаз из Кодорского ущелья, с которым я познакомилась на «Одноклассниках».

Тамаз должен был нам помочь с ночлегом (берег моря, охраняемая территория), но, с другой стороны мы ничего о нём не знали. Это так классно — не ошибаться в людях! В общем, нам очень повезло.

10 мая в обед мы (три чёрных Патриота) уже подъезжали к Сухуму. Два экипажа с нами были первый раз, поэтому первый день решили по-лёгкому показать им Каманы и обезьяний питомник.







Сначала — обезьяны. Их здесь пока 320. Взрослый входной билет — 150, детский 100 руб. Обезьяны забавные и наглые. Институт действует в четверть силы. Многие корпуса до сих пор восстанавливаются. Кормим обезьянок, а когда всё съедено — едем дальше.

В прошлый наш приезд нам очень понравилось в Каманах. Мы там познакомились с батюшкой Игнатием — по недоразумению попали в его домик в монастыре (вроде келья, но очень недурственная). Батюшка оказался добрым и общительным, разрешил «погостить», попотчевал нас сладостями, пообщался на жизненные темы.

В этот раз я везла подарок батюшке. Но остался лёгкий осадочек. Место достаточно посещаемое, дорогие иномарки вокруг. Слева от храма — пластмассовый столик, за ним компания восседает. Девушки с непокрытыми головами, ярко одетые, на столике отнюдь не минералка.
Я всех наших женщин предупредила заранее, ещё на подъезде к Каманам мы остановились, чтобы облачиться как положено — юбки, платки..., дабы не осквернять святые места.




Хотели и заночевать здесь, но передумали. И правильно. Нас ждало знакомство с Тамазом и ночёвка в эвкалиптовой роще на берегу моря.

Тамаз обещал подъехать и встретить нас в Каманах, но перезвонив, сказал, что проблемы с машиной — не может.
«Тогда мы идём к вам!».
Смеркалось. Он ждал нас «пешком» у поста ГАИ сразу через реку Кодор. Мы усадили его к нам в машину и поехали к месту ночлега.
— Вам лучше охраняемое место в эвкалиптовой роще или неохраняемое в пихтовой?
Мы выбрали эвкалипты. Это была территория рыбзавода, с воротами и будкой вахтёра.
В длинном бараке-общежитии горел свет.
— Здесь вы можете ночевать абсолютно бесплатно, если будет холодно.
Выезжаем на галечный берег. Недалеко от берега резвятся дельфины, сверкая белыми брюшками в лучах заходящего солнца.

Накрываем на стол. Рассказываем друг другу о себе. В общем, к числу первых новых открытий в Абхазии можно отнести Тамаза. Очень интересный, разносторонний и добрый человек.



Ближе к полуночи мы с Виталиком везём его домой, предусмотрительно записав трек движения. Как оказалось — не зря. Ночью всё совсем не так. Несмотря на абсолютно правильное направление, я так и не могла избавиться от мысли, что мы заблудились средь многообхватных эвкалиптов с белыми стволами, и лишь едва не наехав на наши столики, наконец, успокоилась.

Лагерь спал. День первый закончился.

С дисциплиной у нас всё в порядке. Сначала хотели стартовать в 8 утра, но, ввиду тяжёлого прошедшего дня, перенесли выезд на 9-00.

Ровно в назначенное время выезжаем в сторону Кодорского ущелья. По пути с. Мархяул. Это родина Лаврентия Берия. Но знаменито село другим – здесь у самой дороги находится минеральный источник с одноимённым названием. Мы с мужем по гороскопу водная стихия, поэтому ни один водный объект не пропускаем – либо пьём, либо ныряем.



В небольшом крытом павильоне неспешно и меланхолично набирают в канистры воду местные жители. Мы тоже набираем во все свободные ёмкости, чтобы при случае залить в себя (в виде чая).

По дороге любуемся Цебельдинским водопадом. С противоположной стороны – ещё один источник. Вкусная вода льётся прямо из трубы.

На завтра прогноз погоды обещал дождь (как оказалось не соврал), поэтому сегодня нам нужно во что бы то ни стало добраться до озера Амткел. Вроде и высота не большая, но отсчёт-то идёт от нулевой отметки – уровня моря.

Очень красивая дорога с остатками асфальта. Слева и справа от дороги – брошенные полуразрушенные двухэтажные дома, утопающие в зелени садов. Почему в этот рай не вернулись люди? Наверное, некому возвращаться… По этому поводу Тамаз нам сказал следующее: «Если в доме случилось страшное, стены помнят всё. Никто не захочет войти и жить в этом месте..."



В селе Цебельда немножко плутаем. Здесь должен быть поворот на озеро. Гармин в этом районе часто подводит «эрудиция» — то мы едем по несуществующей дороге, то пытаемся отыскать проезд там, где его никогда не было. Но язык до Киева доведёт. Знакомимся с местным жителем Геннадием и его женой Мананой. Получаем наставления по дальнейшему пути – «всё время прямо, в конце налево». Примерно так и было, если не считать, что «прямо» — это многочисленные повороты туда-сюда и куча примыкающих дорожек. Однако мы ехали «по главной».
Мысли в голове такие – даже если не доберёмся до озера, всё равно здорово – снежные вершины, цветущий рододендрон…

Последний участок (спуск) с мокрой глиной и колеями, как в Краснодарском крае. И вот через ветки – голубая гладь!



Ярко светит солнце. Дети купаются в ледяной воде. У самого берега – деревянный каркас, обитый плёнкой по типу теплицы. Внутри висит котелок, кульки с продуктами. Но мы пока не голодные:).

Слышим – звук работающего двигателя. Подъезжает УАЗик с мужчинами, непринуждённо обвешанными оружием.

Здороваемся.
— Ну как вам наше озеро?
Мы восхищённо делимся впечатлениями. Взгляд суровых мужчин теплеет. Это то ли охотники, то ли егеря. По их словам, приехали проконтролировать порядок – вчера здесь ночевала большая группа пешеходников.

После озера едем на Шакуранский водопад. По дороге останавливаемся в населённых пунктах, которые на вид абсолютно нежилые. А там люди. Уточняя дорогу, остановились около встречного пешехода. Дедушке, кажется, на вид лет 200. Ну, думаю, он не только слышать, он и говорить уже не может.
Услышал, объяснил, где лучше поставить машины, куда идти пешком.
На большой поляне перед лесом видим тентованный УАЗ. В авто дремлет парень. Тимур, работник экскурсионного бизнеса, привёз для съёмок бригаду то ли журналистов, то ли фотографов. Разговорились. Особенно Тимуру нравится, что мы с Амткела.
— Ну, как вам наше озеро, как дорога? — уже традиционно спрашивает он.
Даёт проспект с достопримечательностями Восточной Абхазии и свой телефон на непредвиденный случай:
— Обращайтесь, если что.
Обратиться пришлось уже на следующий день, когда мы ехали в пещеру Абрскила и я не могла дозвониться экскурсоводу по телефонам, списанным из интернета. О приезде в пещеру нужно предупреждать заранее. Сотовая связь в горах не берёт, а пещера открывается «по заявке».

В Шакуранское ущелье нужно идти пешком.







По узкой тропке, под нависающими скалами, рядом с фантастическими деревьями, обвешанными, как в сказке, зелёным лишайником.

Высокие каменные стены ущелья имеют причудливый вид — мягкие, округлые, по форме напоминающие огромные грибы.

А это, похоже, каменный божок Шакуранского ущелья. Иш ты, как ухмыляется!

После похода по ущелью мы немного устали. Самое время ехать вниз, к морю. В завершение дня — посещение гейзера с горячими источниками в Кындыге.
Накупавшись вдоволь, мы настолько расслаблены, что теряем бдительность — уже нет желания (или сил?) ехать на место нашего предыдущего охраняемого ночлега среди эвкалиптов. Мы звоним Тамазу, предупреждаем, что остаёмся ночевать в Кындыге и в глубоких синих сумерках ставим палатки у моря под какими-то мощными хвойными деревьями, наутро оказавшимися гигантскими туями.

День третий. Последний, самый длинный и самый насыщенный.

Пока все собирают палатки, брожу у моря, пытаясь поймать хороший сигнал связи. Нужно договориться со «смотрителем» пещеры. Ещё звоню Серёге из Сухума, сказать, что мы в Абхазии, на обратном пути заедем познакомиться. Серёга узнаёт о наших планах и обещает: «Может, подъеду». Ему более 100 км в нашу сторону.
Выезжаем на трассу в сторону Очамчиры. Наш попутчик Гена просит по рации остановиться, когда увидим заправку с подсолнухами. С заправками здесь худо. Вдоль трассы наряду с магазинами-ларёчками можно видеть продающийся в канистрах бензин. Прикинули, вроде должно хватить.

Сворачиваем с трассы в сторону гор. Зелено, цветуще, сверкающе (снежные горы)!
Дома ну настолько аккуратные, ухоженные, кажется, все по одному проекту построенные!
И ещё что поражает — большое количество мини-кладбищ, не знаю как сказать правильно. Так же, как дома, вдоль дороги за заборчиками, кое-где с навесами по несколько могилок. И везде горит свет. Зажжённые электрические лампочки, подсвечивающие портреты и сами памятники. Мы едем днём, но я живо представляю, как всё это выглядит ночью. Непривычно…

Село Моква.Здесь находится тысячелетний храм. Уточняем его местонахождение у стоящих на обочине людей — «верной дорогой едем, товарищи» — слышим что-то про мост через реку. Не очень понятно, то ли моста нет, то ли ехать нужно вброд…
Подъезжаем. Брода нет — бурная река. Мост джиперский — полоски железа уложены поперёк движения, не очень параллельно, кое-где не полоски, а квадратики, кое-где дырочки…
Нещадно громыхая и лязгая въезжаем по одному на мост.
Храм на огромной зелёной поляне, огорожен каменным забором. Сразу непонятно, как попасть за забор. Из небольшого домишки, примыкающему к забору, выглядывает человек: «Сейчас подойду».
Видим железную лестницу через забор. Взбираемся. Понятно, это чтобы коровы к храму не ходили…

Само здание снаружи выглядит даже меньше, чем изнутри.











Каменные стены, как древняя крепость, серые, облупившиеся, но крепкие и надёжные.



Наверх ведут крутые ступени. Под высокими сводами вьются птички.



Где-то в огромной, висящей на цепях, люстре у них свиты гнёзда. В одном из укромных уголков болтаются вверх ногами чёрненькие летучие мышки, вращая головой и подёргивая крылышками.

Службы в храме бывают раз в неделю по четвергам. У входа лоточек со свечами, ящик для пожертвований. Очень неназойливо.

Место произвело на меня колоссальное впечатление — что-то честное и настоящее есть в этой суровой простоте.

Руки безымянных мастеров, на совесть сложивших камень к камню, оставили потокам память о своей эпохе. Более десяти тысяч поколений человечества прошло мимо этих стен — в горе и радости. Кажется стоит приложить ухо к сырой стене — и услышишь топот конницы, рёв толпы или детский смех…

И уже не нужно никуда торопиться, действительность отступает, мелкими и неважными кажутся все дела…

Тут ключник (тот, кто открыл нам храм) начинает ворчать: «Ну скоро?..»

Приходится переключать каналы. Что там по плану дальше? Пещера Абрскила.

Едем ещё минут сорок. Дорога называется — остатки асфальта. Дома встречаются всё реже, а те, что есть — пусты.

Дорога выныривает на большую поляну с оборудованными деревянными прилавками без продавцов.
В глубине поляны — вход в пещеру за решетчатыми металлическими воротами. И одинокий человек, идущий навстречу нам — неопределённого возраста, лет шестидесяти — «смотритель» пещеры. Представился по имени-отчеству. Отчество труднопроизносимое, а имя Виталий, как мой муж! Так по имени я к нему и обращалась до конца экскурсии.

Из пещеры вытекает небольшая чистая речка со странным названием «Вынос-лошадиного-навоза». Это дословный перевод на русский, и, хотя визуально на навоз нет даже намёка, пить из ладошки прозрачную воду не хочется. Вот что значит великая сила внушения!

Перед входом в пещеру Виталий собственноручно выдаёт всем резиновые сапоги, согласно озвученному размеру. Только вот незадача — разброс размеров от 39 до 45. С нами было много детей, и самые маленькие сапоги были для них выше колена — так и ходили на несгибаемых ногах. А мужу пришлось поджимать пальцы, у него 46-й. Если кто-то соберётся после нас в пещеру — берите свою обувь и тёплые шерстяные носки.

Ну это так, отступление-пожелание. Пещера — шикарная. Открыта была лет 300 назад. По словам экскурсовода, в селе часто пропадали коровы, и пастухи просто вынуждены были обследовать пещеру, продвигаясь вглубь метр за метром. Вроде как до конца пещера не пройдена, не обследована. На экскурсии мы прошли менее 2 километров.

Под ногами текла река, звук бредущих по воде ног гулко отдавался в сводах пещеры. Подсветка электричеством (перед входом наш проводник Виталий включил генератор) лишь слегка освещала дорогу. Пещера Абрскила ещё «молодая», растущая. В некоторых местах нужно прогибаться под сталактитами. А ещё можно идти и слизывать языком капельки сладкой влаги.

Сама экскурсия — это отдельная песня. С кавказским колоритом, сильным акцентом, прямо-таки выкрикивая предложения, экскурсовод Виталий выдавал жизнеописание богатыря Абрскила. Легенду пересказывать не буду.

Коротко о действующих лицах — сам богатырь, его невеста Гунда, колдунья и конь, загадивший реку.

Всё, что мы видели по пути — это либо предметы обихода действующих лиц (спальня, чайник, пельмени!..), либо их приятели — медвежата, крокодилы, орлы…







В последнем зале — самом красивом, где тяжёлыми каменными шторами закрывают стену сталактиты, проводник Виталий прокрался в уголок, переливающийся разноцветной подсветкой, и из этого сияния исполнил нам на каком-то электро-музыкальном инструменте хрустально звонкую мелодию.

Выходим из пещеры на свет. Смотрим — внедорожник въезжает на поляну. Это Сергей из Сухума с маленькой дочкой. Вот жалко, что не успели с нами в пещеру!

Дальше по плану Ткуарчал. Первый вариант — вернуться в Очамчиру, потом дальше по трассе. Второй вариант — мы просмотрели дома по Гугл-снимкам. Вроде есть дорожки по горам, чтоб не выезжать на трассу. Гармин даже прорисовал их по моей просьбе как пешеходные тропинки. Но вот в чём загвоздка — мы разговаривали с местными, часть из них говорила, что дорога между Отапом и Ткурчалом есть, другая часть это категорически отрицала.

В общем, поехали наудачу. Несколько раз разворачивались, возвращались на исходную позицию.
Но дорога Отап — Гуп — Ткуарчал была найдена. Не так, как предлагал навигатор. Спасибо Сергею за его уверенность и поддержку. Мне было не очень приятно, что за нами едут ещё 2 машины, а мы (вроде как организаторы и инициаторы поездки) не знаем дороги. В итоге километров 80 асфальтовой дороги мы вычеркнули из пробега.

Ткуарчал.

Ткуарчал и его пригород посёлок Акармара в интернете называют загадочно и романтично — «город-призрак».
В Ткуарчале ничего призрачного замечено не было. Разрушенные дома — да. Но даже не боевыми действиями (война не сильно коснулась этих мест), а просто с печатью времени за невостребованностью. Жизнь идёт — работают магазины и рынок в центре города. И живут люди — в в красивейшем месте — средь бурных рек, высоких гор и цветущих деревьев.
В этом районе мы запланировали посетить горячие сероводородные источники и, если получится, водопад.
Свернули за Серёгой перед мостиком, проехали немного до какого-то недостроенного здания и, припарковав машины на полянке, по живописной лестнице стали спускаться вниз ущелья.

На ваннах не было ни души. Вода не горячая, а очень комфортная, по ощущениям — 36,6. Мы традиционно полезли в воду.



Дети тоже оздоровились, а после, вернувшись в машину, вырубились на заднем сиденье. Что повлияло — не знаю наверняка, может, успокаивающий эффект от водных процедур или внезапно нахмурившиеся небо.
Сначала загромыхало и засверкало издалека. Мы спешно готовили обед на всех имеющихся примусах, но ливень нас опередил. Мощные струи воды соединили небо с землёй, и нам ничего не оставалось, кроме как покорно ждать…

Дождь немного сжал нашу культурную программу. Все засобирались домой, поэтому водопад, радоновый источник и Бедийский храм мы не увидели.

Однако, не заехать в Акармару мы не могли. Я видела фотографии домов с очень интересной архитектурой в интернете. И вообще, нужно было убедится — где тут город-призрак?



Поехали. Перед Акармарой мост через реку. С моста направо по движению — висячий мост без перил и под углом к земле. Под мостом на большом расстоянии бушует вода. Мостик соединяет два небольших хребтика. Почему-то мысленно сразу представляю себя, неуклюже ползущую по этому мосту на четвереньках, и у меня уже от этой мысли немеют ноги.

Времени нет подобраться к этому месту поближе и понять назначение такого каскадёрского моста. Пока мы рассуждаем, к нам подходит интеллигентного вида женщина и просит, когда будем возвращаться (она в этом и не сомневается), чтобы подвезли её до Ткуарчала, потому что «автобус уехал раньше, а машины ходят очень редко».

Странное ощущение в Акармаре не покидало. Очень, очень красивые дома, многие, как древние замки, частично разрушенные, увитые плющом. В основном, 4-х — этажные. У первого и последнего этажей оконные проёмы прямоугольные, окна средних этажей, как арки, овальные сверху.

Разглядывая пустые дома и проезжая вглубь Акармары, попадаем в жилой, если можно так выразиться, микрорайон. Здесь дома с частично застеклёнными окнами, сохнет бельё, у подъезда припаркованы Жигули 01. Со второго этажа, лёжа грудью на подоконнике, смотрит на нас молодая женщина.

Мы киваем головой в знак приветствия и выезжаем из дворов.

Вроде бы нужно остановиться, но мне даже в голову не приходит, какие слова можно сказать, кроме «здравствуйте»…

Ты слышишь чистый звук,
Над берегом простертый?
Крик петуха, мой друг,
Но этот город мертвый… –почти про Акармару слова Фазиля Искандера.

На обратном пути «подбираем» у моста женщину-попутчицу лет пятидесяти (папа грузин, мама русская). Всё её детство прошло здесь. С любовью рассказывает она нам о прошлом своей родины, с болью о настоящем. «Кому было куда уехать – уехали».

Сама с семьёй живёт в Ткварчели, раз в неделю привозит престарелой маме продукты. Мама после смерти мужа категорически против переезда, так и живут с оставшимися соседями, в основном стариками, поддерживая друг друга.

Магазина нет. Есть ларёк, в котором продаются сигареты, пиво, чипсы, консервы, напитки в баночках… Крупы и сахар не возят – не выгодно.
Как-то всё нелепо. Район Ткуарчала – бывший элитный рабочий район. Подготовленные кадры стягивались сюда со всех уголков СССР. Судя по архитектуре, жить здесь было престижно.
Творческая интеллигенция и высокооплачиваемый пролетариат (жители Ткуарчала) оказались брошенными. Великой страны нет, а автомобили с советскими номерами ездят по дорогам.
Деньги российские, но не Россия. В Гугле, пока не напишешь в поиске «Грузия», а потом через запятую населённый пункт Абхазии – не найдёшь искомое.

Названия населённых пунктов могут варьироваться до трёх абсолютно разных наименований – на русском, грузинском и абхазском.

Покидали мы этот район со странными ощущениями – смешанным чувством вины, грусти, щемящей тоски и радостью от увиденных красот природы.

Когда возвращались из Ткуарчала, остановились у заброшенных чайных плантаций. Набрали майского чая (три верхних листочка с типсами:)).
Серёжка усмехался: «Три верхних листочка – это заблуждение…».
Чай мы привезли, высушили. По виду и тонкому вкусу – элитный зелёный.

Пьём с вареньем из инжира и лавровишни (Лёвины родители угостили) и вспоминаем Абхазию.